Here sat Babylon | Здесь воцарился Вавилон, |
Fattened by the purses of the worst and wrong | Взращённый деньгами мерзости и несправедливости |
Where the decadent tastes of Hell grew strong | Где появились отвратительные адские обычаи. |
Like a curse upon | Словно проклятие |
This tragic kingdom | Над трагическим королевством. |
- | - |
Dusk descended like a final curtain | Сумерки спустились как финальный занавес, |
On this stage only death was certain | На этой сцене только смерть была очевидной, |
Singing through the turrets | Распевая песни на сторожевых башнях, |
Like a velvet serenade | Словно бархатную серенаду, |
- | - |
Played near a grave | Игравшую около могилы. |
- | - |
Sentries and gentry, afforded the bloom | Караульные и джентри могли смотреть на краски |
Of a red setting sun and a bloodletting moon | Алого заката, и красная, как кровопролитие, луна |
Applauded, then accorded them | Рукоплескала, а затем поддерживала их, |
Portents of doom | Предвестников смерти |
- | - |
Almost too soon... | Совсем скоро.... |
- | - |
They pissed upon the winds | Они сс*ли против ветра, |
That rocked the cradles | Который раскачивал колыбели, |
Laughing over those hovels grovelling to wolves | Смеясь над лачугами, склонившимися перед волками. |
They kissed and sinned | Они целовались и грешили |
Under overstocked tables | Под переполненными столами, |
As the world outside grew sodden and mauled | Пока внешний мир тупел и грубел. |
- | - |
Here sat Babylon | Здесь воцарился Вавилон, |
Fattened by the purses of the worst and wrong | Взращённый деньгами мерзости и несправедливости |
Where the decadent tastes of Hell grew strong | Где появились отвратительные адские обычаи. |
Like a curse upon | Словно проклятие |
This tragic kingdom | Над трагическим королевством. |
- | - |
Gilles sat sipping damson absinthe | Жиль сидел, попивая тёмно-красный абсент |
From a goblet made of bone | Из кубка, сделанного из кости, |
As lightning ripped and danced upon | Пока лучи света играли и танцевали на |
The flagstones | Каменных плитах, |
Wayward fantasies marched on home | В доме продолжали предаваться безумным фантазиям. |
- | - |
Now the treetops bowed to whisper | Сейчас верхушки деревьев согнулись, чтобы прошептать |
In a thin Disney veneer | В тонкие диснеевские декорации. |
They knew the howls so exquisitely honed | Они знали, что этот едва слышный вой |
Were those of children, disappeared | Принадлежал исчезнувшим детям. |
- | - |
They'd listened to the winds | Они слушали этот ветер |
Heard the murdered Abel | И услышали убитого Авеля. |
Re-christened in the stone jaws of Tiffauges | Вновь крещённого в каменных челюстях Тиффож . |
- | - |
Where the list of sins | Там, где список грехов |
Grew beyond a fable | Вошёл в сказания, |
They now roared abroad, restless with debauch | Теперь был рёв, буйство и разгул |
- | - |
Restless with debauch | Буйство и разгул |
- | - |
Restless with debauch | Буйство и разгул. |
This tragic kingdom | Это трагическое королевство |
Would see God's angels walk | Увидит, как божьи ангелы уходят |
Away... | Прочь... |
- | - |
Satanic, enigmatic | Сатанинская, загадочная, |
His black magic was ecstatic | Его чёрная магия была экстатической. |
Megalomaniac in titanic displays | Мегаломан с титанической показушностью, |
Dressed in the best | Одетый в самые |
Wicked britches of the West | Ужасные штаны на западе, |
He cut a mourning figure in glorious swathe | Он вырезает скорбные фигуры на славных бинтах. |
- | - |
But all his nightmares would come true | Но все его кошмары сбудутся, |
Drowning in a stream of unbounded pleasure | Утопая в потоке неограниченного удовольствия. |
- | - |
Here sat Babylon | Здесь воцарился Вавилон, |
Fattened by the purses of the worst and wrong | Взращённый деньгами мерзости и несправедливости |
Where the decadent tastes of Hell grew strong | Где появились отвратительные адские обычаи. |
Like a curse upon | Словно проклятие |
This tragic kingdom | Над трагическим королевством. |
- | - |
Like a curse upon | Словно проклятие |
This tragic kingdom | Над трагическим королевством. |
- | - |
The moon bleared through the skeletal trees | Луна скрылась за скелетами деревьев, |
Averting her face from congenital deeds | Отворачивая лицо от знакомого вида. |
Thus eves grew murky, haunted, grieved | И поэтому накануне мрачно, жутко, печально |
About this place laced with demon seed | Стало в этом населённом демонами месте. |
- | - |
Blanchet, a priest, his book of lies | Священник Бланшет с помощью своей лживой книги |
Exonerated him from Gilles' crimes | Снял с Жиля вину за преступления, |
Announced his fears, one night of sighs | Рассказал о его страхах одной ясной ночью, |
A night for cursing nursery rhymes | Ночью проклятия детских песен |
In the light of the fire wrestling feckless shadows | В свете пламени, сражающегося с беспомощными тенями. |
(The track gets blacker for this tragic kingdom) | |
Gilles' frightening wealth, his tightening grip | Пугающее богатство Жиля, его усиливающееся влияние |
On the weak and the rubies that his coffers let slip | Над слабыми, и рубины, украденные из казны |
Steered to near ruin in successive years | В последующие годы, валялись среди руин |
Of the most of excess and the best of it here | В огромном количестве, и лучшие из них здесь, |
In the light of the fire wrestling reckless shadows | В свете пламени, сражающегося с беспомощными тенями. |
- | - |