| Своего поэта ты узнаешь по едкой фразе, раздевающей догола
|
| Если ты узнал его, то вылазь из прогнивших, липких черновиков его
|
| Это неинтересная жизнь нелепого насекомого
|
| Вот он, весь твой поэтишка из дерьма и кишок
|
| Не уступит старухе место в автобусе и не станет трахать жену
|
| Только молится богу, какому-то богу
|
| Просит хвороста и сдирает с близких мягкую кожуру
|
| Остывает кровь к нему, словно чай со вчера
|
| Если ты узнал его, передай, чтоб он начал жить и завязывал сочинять
|
| Поэты уснут в лужах желчи
|
| Проснутся в земле под крестом
|
| И, мёртвые, богу залезут на плечи
|
| Как свечи на праздничный торт
|
| Слова — это швы на бумаге, и только
|
| Стихи — это порох в бездушных винтовках,
|
| А мы… вовсе никто
|
| И я, уставший, там влез между стенками клеток в блокноте
|
| И сколько-то лет назад был полон строк и идей, но теперь, как в болоте
|
| Ну и каково теперь? |
| Ах-тьпу, размазня! |
| Ты мимикрируешь с принтером
|
| От рождённых безвкусных стихов на листах не спасёт никакая резинка
|
| Ну да, вдохновенье не волк — оно в лес и не метит,
|
| Но сразу уйдёт далеко-далеко-далеко, а поэт если сдохнет — плевать,
|
| да никто не заметит
|
| Ни та, блять, с пакетами ЦУМа, ни девчонка с веснушками
|
| Всё читай по лицу, ты стал скучным, тебе ничего нету лучше верёвки,
|
| таблеток и стула
|
| Виси-веселись! |
| А, ну или подрочи — всё, на что ты горазд,
|
| Но не смей прикасаться вновь к чёрным чернилам, пока не вернёшь в свою жизнь
|
| хоть какие-то краски
|
| Но в конце предложения гнилая тушка, как в солдатской бледной груди
|
| Твой поэт красит холст водой из-под крана — разбуди его, разбуди
|
| Разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди
|
| Разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди
|
| Разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди
|
| Разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди
|
| Разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди, разбуди |