| акутавшись в белый шарф чужих предрассудков,
|
| Измеряем время в числах, а не поступками.
|
| Редкие приступы совести в зрелом возрасте,
|
| Хочется быть ближе к Богу вполне осознанно.
|
| Пытаемся за ассигнацию приобрести святость,
|
| Понимая, что до старости недолго осталось.
|
| В панике кропим карты, не зная прикупа,
|
| Узники быта, вечно голодное быдло…
|
| Стилистика сложения строк подъездных пророков
|
| Отдаёт гнильцой и однажды вылезет боком.
|
| Вроде под одним Богом ходим, под одним небом,
|
| Но тщеславие берёт своё и возводит стены.
|
| Кто-то должен взять ответственность, начать действовать,
|
| Разгребать последствия глобального бедствия.
|
| И как всегда, кто угодно, но только не я,
|
| Моя хата с краю, меня всё устраивает…
|
| Травят, как собак, мы продолжаем улыбаться,
|
| Совесть давно в ломбарде, зато в гостиной плазма.
|
| В замкнутом пространстве роскоши и хамства,
|
| Но иногда слышен шёпот «Господь, Пастырь мой…»
|
| Значит, остались живые среди слепых, зависимых,
|
| Значит, остались силы сохранить здравомыслие.
|
| Есть бочка пороха, осталось лишь найти фитиль,
|
| Но ветер не наполнит паруса, если на море штиль.
|
| Припев:
|
| За семью замками, за семью печатями
|
| Революция в сознании — пора начать ее!
|
| Не устану повторять снова и снова —
|
| Сияй ярче солнца shine like supernova.
|
| II куплет Руставели:
|
| Собаки на цепи только лают громко,
|
| Нет толка от струн ненастроенных.
|
| Воды не текут вспять, уже не дать пять
|
| И не сказать «прости"сошедшему с пути.
|
| Кому-то половины жизни бывает мало,
|
| Чтобы открыть глаза, дышать научиться.
|
| А кто-то в двадцать два уже дошёл до финала —
|
| Некуда спешить, не к чему стремиться.
|
| Племя сутулых пленников четырёх стен,
|
| Залипнувших в дисплее, не ждущих перемен,
|
| Залипших и прокисших, в сети ушедших,
|
| Потерянных для общества, себя, но не нашедших.
|
| Дворы пусты, нет шума районных компаний,
|
| Всё меньше вижу в городе граффити на зданиях.
|
| Значит, пусто, значит, умирает урбан,
|
| Мы раньше разрушали стены, теперь ставим их.
|
| Маски на лицах, на именах, на чувствах,
|
| И нет искусства выше, чем безрассудство.
|
| И так становится грустно и мерзко,
|
| Что кажется, у Бога в руках и впрямь разное тесто.
|
| Нет, всё понятно, здесь каждый ищет своё место
|
| И каждый выбирает для себя и по себе.
|
| Но помнить надо: что завтра — точно неизвест |