| То гром снарядов, то стук кастаньет
|
| И только слабым, друг, тут места нет
|
| «Viva la revolucion» — поёт гитара
|
| Viva comandante Che Guevara
|
| Змей:
|
| Замерло всё до рассвета, приказ никуда не лезть
|
| Нас тут как будто бы нет, но в то же время мы здесь
|
| В этом гнезде мы можем просидеть тупо весь день
|
| Тупо без дела, тут еще ко всему мрачно везде,
|
| А по ночам мы гоним печаль, согревает лишь чай
|
| Пока мы слушаем как эти джунгли молчат
|
| Нас тут отчаянных, готовых рубить от плеча сто
|
| Стой! |
| Кто идёт? |
| Отвечай!
|
| Эй, вы чё? |
| А, это свой, с посылками
|
| С ложками, вилками, кружками, тарелками, бутылками
|
| Нам отдает весь хлам ближайшая деревня.
|
| Всё пригодится нам, ведь мы даже спим на деревьях!
|
| Нынче все хотят свободы, правды. |
| И я хочу,
|
| Поэтому по самые гланды тут и торчу
|
| От невест нет весточек,
|
| Вместо них Эрнесто Че И он, порой, суровей, чем сам Пиночет
|
| Знаю зачем мы здесь провели столько дней и ночей
|
| Ради момента, чтобы ударить врагу прямо в череп
|
| Время Че скоро, сейчас затишье перед бурей
|
| Радуемся посылкам, сидим как мыши, курим |
| Хамиль:
|
| В новой посылке были найдены жгуты, мази и бинты.
|
| Живы будут наши рекруты,
|
| А для меня — то, что важней любого пластыря —
|
| Чистая бумага и семь простых фломастеров
|
| Я рисую каждый день свой родной дом
|
| И бойцы грустят, смотрят с открытым ртом
|
| Каждый цвет я экономлю как патрон,
|
| А когда закончится в них спирт, залью в них ром
|
| Нет ничего, кроме скуки в этой дыре, брат
|
| нужно чем-то занять руки, я тут местный Рембрандт
|
| В джунглях висят мои рисунки, куда ни шагни
|
| Радуется наш отряд, злятся враги,
|
| А если кровь моя вдруг станет цветом восьмым
|
| Может я не доживу до следующей зимы
|
| Пускай наши палачи вспомнят потом
|
| Дом там где свобода, свобода там где дом
|
| То гром снарядов, то стук кастаньет
|
| И только слабым, друг, тут места нет
|
| «Viva la revolucion» — поёт гитара
|
| Viva comandante Che Guevara
|
| Ноггано:
|
| Осколки в мясе, раздробленные кости
|
| Компаньерас, вы меня лучше тут бросьте
|
| Брось ты, доставим тебя в госпиталь и после
|
| Будем заезжать с сеньориточками в гости
|
| Эх, война, ядры пушкам, ядерный папиросам |
| Эрнест, какой тут госпиталь, это ж остров
|
| Успокойся, твое спасение для нас вопрос духовности,
|
| А то, что госпиталя нет, так это построится
|
| Вот это говорил, сука, по нашему
|
| Неважно где и куды ебашить, главное — ебашить
|
| Неважно где сдохнуть, лишь бы не от старости
|
| Говорю: вон деревня, там где колосится тростник
|
| Четыре хижины, в центре у костра старик.
|
| У нас тут раненый, падре. |
| Имеются ли у вас бинты?
|
| Бинтов нет, лучше давайте подымим
|
| Я, мол, какой дым, батяня? |
| Поимейте стыд
|
| Вижу геройский настрой в мучачах остыл
|
| Тебе всё равно ампутация и костыли,
|
| А в худшем случаем мы б тебя и так не донесли
|
| Так что Василий, не рамси. |
| Уяснил?
|
| Тем временем дедуля из оружейного дула
|
| Смастерил нехуйственный бульбик
|
| Я так подумал: если помирать, то не от пули
|
| Ну чё, Эрнест, Фидель, дунем? |
| Дедуля дует
|
| После пятого круга из хижин высыпали люди
|
| За знакомство круг, гитарку в руки
|
| Откуда-то окутанный дымом выпал шаман вуду
|
| Мол, все будет гуд, друга лечить буду
|
| Вот только дуну
|
| шаман дунул и тут же дал дубу
|
| Фидель, Эрнест, взбодрите мутного, пусть колдует, |